Gestern
war der Gedenktag meiner Tante Ina. Sie ist vor 19. Jahren gestorben. Ich war an
diesem Tag weit weg, auch später besuchte ich niemals ihr Grab. Es ist so, als
wäre sie nicht gestorben. Wir können uns einfach nicht treffen, nicht
telefonieren, nicht schreiben. Ich vermisse sie.
In
traditionellen russischen Familien, großen „Clans“ existiert noch ein Brauch:
am Gedenktag eines Verwandten sammeln sich alle am Tisch und essen zusammen,
und trinken auf „Abwesende“ ohne zu stoßen. Ich habe keinen „Clan“ hier in
Deutschland, ein große „Schmaus“ hat
keinen Sinn. Deswegen überlegte ich noch vor einem Jahr: Ich backe Tantes Gebäck.
Das Gebäck, das meine Tante Ina zu jeder Gelegenheit backte, erinnert sich sehr
an italienische Cantuccini, schmeckt aber anders (statt Mandeln nahm sie
Walnüsse und Rosinen).
Ich
habe keine Ahnung, woher sie das Rezept hatte.
Вчера был день, когда умерла моя тетя. 19 лет назад. Я училась тогда в Петербурге и не была на похоронах. И после я никогда не посещала ее могилу. Для меня поэтому ее смерть - это как длительное отсутствие. Только ей и не позвонить даже. Я скучаю.
Думаю о ней я часто, но, как меня приучили к этому обычаю в дестве, - в день смерти я не только думаю, но собираю за столом родных и близких, чтобы помянуть. Вместо блинов и кутьи я делаю кантуччини, точнее - "сухарики", как называла их тетя Ина. Рецепт я получила от нее много лет назад, откуда он у нее - не знаю, не спросила.
Вчера был день, когда умерла моя тетя. 19 лет назад. Я училась тогда в Петербурге и не была на похоронах. И после я никогда не посещала ее могилу. Для меня поэтому ее смерть - это как длительное отсутствие. Только ей и не позвонить даже. Я скучаю.
Думаю о ней я часто, но, как меня приучили к этому обычаю в дестве, - в день смерти я не только думаю, но собираю за столом родных и близких, чтобы помянуть. Вместо блинов и кутьи я делаю кантуччини, точнее - "сухарики", как называла их тетя Ина. Рецепт я получила от нее много лет назад, откуда он у нее - не знаю, не спросила.
Tante Ina ist rechts |